Дмитрий Поляков (Катин) - Дети новолуния [роман]

Он сидел в деревянном седле, сильно подавшись вперёд. Локтем руки, сжимающей плеть, он упирался в высокую луку седла; другая рука свободно лежала на колене. Одет он был в подпоясанную рыжим кушаком доху, из дыр которой торчали клочья шерсти, и отороченный лисьим мехом малахай. Доха распахнулась на груди, приоткрыв потёртые кожаные латы.

Он был стар. Длинная жидкая борода свисала к груди, путаясь с грязными косами. В чуть приоткрытые щели набухших раскосых век с змеиной неподвижностью глядели цепкие глаза прирождённого хищника. Они глядели на город.

Маленькая тёмная лошадка с непомерно длинной гривой покорно стояла на месте, не шевелясь и даже не всхрапывая. Вместе с ней и сам всадник мог показаться неживым, если бы не пар, попеременно окутывающий его лицо и морду лошади.

Он стоял и смотрел на город долго, очень долго, на эти огни, на это далёкое, едва уловимое движение, на эту дорогу, не то уходящую в него, не то из него выходящую.

Послышался костяной стук копыт об асфальт, и рядом с одиноким всадником появились ещё двое, вооружённые саблями и копьями, с колчанами, полными стрел. Они встали чуть поодаль и безмолвно замерли. Их серые лица не выражали ничего определённого, больше похожие на маски, чем на лица живых людей.

Старик не обратил на них никакого внимания.

Появилось ещё несколько всадников на таких же низкорослых, покорных лошадях, которые также неподвижно встали вслед за ним.

Прошло ещё немало времени.

Внезапно старик пошевелился и, не оборачиваясь, ткнул плетью в сторону лежащего перед ними города. Его сиплый голос прозвучал еле слышно, но его услышали все. Не отрывая глаз от мигающих огней, он с нескрываемым презрением произнёс:

— Э-э, уж с этими мы легко справимся.

Потом их стало больше. Двадцать. Потом тридцать. Сорок. Пятьдесят. Из леса тянулись всё новые и новые. Кочевники толпами выходили на необкатанный автобан и смыкались в плотные ряды.

Они заполнили дорогу сперва до поворота, затем дальше, дальше, до исчезающего во тьме горизонта.

Вот их стала тысяча. Вот тысячи. Вот десятки тысяч. Сотни. Потом — тьма.

Ни с того ни с сего повалил снег. Крупные, пушистые хлопья летели на землю прямо с чистого неба, точно сыпались прямо из белой луны. В какое-то мгновение весь путь сделался светлым.

Потом они двинулись на город.